Наталья Ильина, родитель класса тоддлеров

«Ну, зачем вам, таким еще маленьким, садик?! Вирусы только цеплять?» Этим вопросом наш педиатр, специалист старой закалки, терзала меня постоянно, пока (почти год) я колебалась отдавать дочку в сад. Когда все же отдала, вопросы врача отпали, но появились мои: «как нам лечиться?!» Рассуждения о том, что детские простуды – неизбежное следствие (или зло?) любой адаптации к саду, и в два, и в три года, мало кого утешают, особенно тех, чей малыш ни разу еще не болел! Книги, конечно, меня успокаивали, дескать, до школы ребенку нужно перезнакомиться как минимум с шестью десятками вирусов, и чем раньше, тем лучше. Может, оно и правда, но когда в первый же месяц нашей детсадовской жизни – а это был, на минуточку, май – моя девочка заболела, я места не находила себе. Обидно, ей-богу, перезимовать на «ура!», даже авитаминозную весну встретить и проводить достойно, ничего не подцепив (хотя имели все шансы, поскольку затворниками не жили, ходили на «развивалки») и летом, под самый июнь, заболеть! Жара на носу, а нос хлюпает! Мне потребовалось немало усилий, чтобы усмирить свой бунтующий дух и сердца пламенный мотор направить на экстренное лечение Ники. Эскулапша наша хранила гордое молчание, но в этом молчании читалась победа: как ни крути, правда была на ее стороне, врачебный разум в очередной раз торжествовал над родительской неопытностью. А рядом буйствовала природа, и радости лета тем сильнее раздражали, чем больше из носа текло. Ника хандрила и кисла, и у меня совсем опустились руки, если бы не педагоги «Семицветика». Стреляные воробьи, они просили набраться терпения, говорили обтекаемо, деликатно подбирая слова, словно поглаживали: «вы не больше остальных пропускаете занятия». И вообще всячески подчеркивали, что Монтессори, раз уж мы полюбили ее метод (в первую очередь по книжкам «Ребёнок в семье» и «Дом ребёнка») никуда от нас теперь не убежит! В общем, детские болезни левизны, когда мы по неделям отсиживались дома, и связанные с ними паузы, хоть и занятые совместным досугом и бытом, но лишенные строгого распорядка и привычного ритма дня, как в Монтессори-группе, были, как мне кажется, главной проблемой моей мамской адаптации к саду.

Говорю о себе, потому что у двухлетней Ники с привыканием к тоддлер-классу проблем не было почти никаких. Кроме одной маленькой, но серьезной – горшка. Она до сих пор дружит с ним через раз, хотя прекрасно знает (и тогда знала!), что ходить нужно в него, но… видимо, это наш такой пунктик, с которыми ни мы, родители, ни чудо-педагоги «Семицветика» не в силах до конца справиться. Вот вроде бы и унитазы детсадовские по росту, и задача Нике вполне по зубам, и примеры хорошие всегда перед глазами, а поди же ты, ребенок артачится и ходит иногда под себя.

Вообще Ника - девушка с характером, твердым, нордическим. Плясать под чужую дудку не будет, даром что у семи нянек одна внучка. Одна-единственная! Раньше вообще при попытках любого взрослого что-то ей навязать могла громко, в голос отказаться или даже оттолкнуть руку дающего - хоть с ложкой, хоть с куском пластилина. Понятно, что с обычными «развивалками», где многое делается по указке какой-то чужой и непонятной тёти, у нас сразу не сложилось, и подруга психолог посоветовала мне «Семицветик» как единственный в городе центр, где «живут по Монтессори, а не играют в неё». И где все делается не на заказ, а по собственной воле, в темпе, выбранном ребёнком. Это важно, моя девочка терпеть не могла, когда ее отрывают от дела! Скажу честно, апелляция к осмысленной деятельности с реальными, хотя и маленькими предметами, к связи головы с руками, к мелкой и крупной моторике показалась мне убедительней доводов сторонников интеллектуального развития по тем же карточкам Домана. Ведь и мир до трех лет пробуется наощупь, запах и вкус. Его чаще исследуют телесно, чем умственно, хотя смешно думать, что голова не участвует в процессе познания. Наша Ника сейчас одинаково хорошо справляется в садике как с вышивкой, так и с книгами, причем не только на русском языке: в toddler-классе им читают и поют по-английски и, кажется, еще по-французски.

Но это не главное – важно, что она наконец-то, уже после первых трех месяцев совместных с педагогами и родителями усилий освоила навыки самостоятельного плавания…в жизни. Не без нажима взрослых, конечно, но научилась обслуживать себя и других, вплоть до помощи в одевании мамы! Причем делает это без лишних напоминаний. Сама! Полностью сама, даже сложный зимний комбез, про который нам говорили, что тоддлерам он не по силам, приноровилась натягивать. Разложит на полу и влезает как в спальник, а застегнуть – минутное дело! Такая «деловая Маша», прямо диву даешься, куда делась её досадовское «шило в попе», когда при первом же намеке на прогулку ребенок делал ноги или лез под кровать, и мне требовалось адское терпение, чтобы выудить «чертеныша» отовсюду и одеть. Потом, чтобы отвлечь внимание от игрушек, выключателей и массы других отвлекающих моментов, которые не давали Нике сосредоточиться на одевании. Вначале вообще цирк был – полчаса уходило коту под хвост, пока барышня носилась как угорелая по дому, а я из кожи вон лезла и придумывала всякие уловки, чтобы ее подогнать. Сколько сказок, игр и шуток-прибауток было придумано, чтобы просто вытянуть Нику на улицу, одеть-раздеть, отвести счастливую в сад! Мы и дворника приветствовать спешили, и минутную стрелку – обогнать, и к автобусу старались успеть, и к папиному выходу, чтобы проехаться с ним на машине. В общем, научились собираться играючи.

И ждать! Это важно – набрать воздуха в легкие, чтобы не сорваться, когда у папы с мамой дела, электричка, цейтнот, а чадо считает ворон! И главное, запастись как минимум часом времени (из утреннего сна, конечно), не нежиться в постели, а вставать по будильнику, вытаскивать себя за волосы, как Мюнхгаузен, из кровати, готовиться к взрослой жизни и «большому саду» глубоко заранее! И чем раньше, тем лучше. И не потому, что после трех, как говорит Ибуку Масару, поздно, хотя доля правды в его словах есть. Просто чем раньше, тем легче приучить малыша к самостоятельности и порядку, пока он еще не привык к тепличным условиям, где за него делают все – от обувания до держания мочалки.

К двум годам, когда мы пошли в Монтессори-сад (а это сравнительно поздно для тоддлеров, которых берут максимум до 2 лет и 3 месяцев), Ника уже оценила вкус растительной жизни, когда все вокруг нее бегают, а она растет «как растение мимоза в ботаническом саду». Она и в саду не желала отказываться от барских привычек, нами же, взрослыми, и привитыми. Ника ждала, когда же ее обслужат по первому разряду, а если «прислуга» вдруг не слушалась, то барышня могла ее «наказать» криком. Первый месяц Ника всех проверяла на прочность, включая педагогов и не исключая меня. По поводу одежды терки были чуть ли не ежедневные: «не хочу, не буду – нет, ты давай!» Мы даже на час раньше поднимали её, чтобы заложиться на капризы и препирания, благо солнце рано вставало (вот, кстати, чем летние месяцы хороши для адаптации!). Мы, взрослые, культивировали в себе буддийское спокойствие и даже однажды поставили рекорд ожидания Ники из сада, когда она сорок минут бойкотировала одевание. Представьте, дети вышли, всех разобрали, а мы с Никиной бабушкой торчим под дверью, за которой горланит наша крошка, и ничем не можем помочь ей! Обе на взводе, а педагоги – Анастасия и Нина – со спокойствием слона меняют друг друга «на дежурстве» возле нашей принцессы, что-то тихо говорят, уходят и ждут, пока Ника, выпустив пар, не оденется сама (!) и радостная (как будто не было сцен никаких!) выпорхнет навстречу близким! Ангельское просто терпение педагогов! Сказать, что оно меня потрясло – не сказать ничего.

Тогда же появилась твёрдая решимость – выучиться ждать, заняться воспитанием себя и поменьше приставать к чаду. А если и «воспитывать», то только личным примером. Раньше ложиться и вставать, лучше вместе с ребенком. Держать темп жизни, соблюдать режим, не сбивая его в выходные! Вместе готовить, вместе дом убирать и цветы поливать, благо вкус к «взрослой» деятельности в «Семицветике» прививают с первых же дней. Выкинуть лишнее из шкафов, оставить на выбор пару-тройку футболок и леггинсов – для дома и сада. Вы удивитесь, как быстро, буквально за месяц-другой, ребёнок освоит новые правила. Ника уже после первой недели знакомства с Монтессори-средой искала дома крючки и ящички для одежды: пришлось докупить и развесить, расставить все на уровне её глаз, чтобы не возникало больше вопросов типа «а где полотенце? а шапку куда?» Я заметила (а практикум для родителей подтвердил мои наблюдения) что куртку Ника раскладывает на полу «вниз головой», вдевает руки в рукава, поднимает, заводит их за спину, и ап – одета! Стала пользоваться этим приемом, подсказывать, помогать, и дело сдвинулось с мертвой точки.

Вообще главное, чему лично меня садик научил – забыть про директивы, не спешить говорить что-то типа «смотри, что делаешь», «головой думай!», а просто убрать от ребёнка руки и налаживать с ним нормальные отношения. Просто перестать шуметь, дёргаться и дёргать, начать прислушиваться к ребёнку и держать контакт глаза в глаза, особенно в моменты одевания, когда так важно выдержать паузу, а не торопиться сделать все за малыша! И воспитание, если можно это назвать воспитанием, не словами и приказами и уж тем более окриками, а личным примером, поддержкой, подсказкой, организацией жизни, удобной ребенку – с порядком во всем, начиная с игрушек и заканчивая собственными мыслями. Если мама утром делает зарядку, то с большой вероятностью скоро и чадо присоединится к ней. Мы смеха ради «заводили» пионерскую зорьку, и Ника в такт музыке повторяла движения за мной, а потом резво бежала к столу и одеваться. Вроде бы и не воспитывали её, а ситуация с успеванием в сад сама собой разрулилась, и мы обе перестали вечно опаздывать в сад! Вот видите, и без нотаций дети берут от нас лучшее. Если, конечно, это хорошее имеется в нас.

В общем, что хочу сказать? У нас нет другого способа адаптироваться к миру, кроме пресловутого и благословенного сада, и серьёзность этого опыта нужно объяснять постоянно. Прежде всего, себе, а потом уже - буквально «на пальцах» - ребёнку. Как заметил один мой знакомый священник, сад и школа учат делать то, что не хочется, но при этом не утрачивать свободы. В каком-то смысле это относится и к нашей toddler-группе, с её крайне немногочисленными, но обязательными, причем как для детей, так и для родителей правилами. Реально сложными, если до двух лет вы не успели приучить себя к режиму, а ребенка к самостоятельности во всем – начиная с горшка и держания ложки и заканчивая одеванием и порядком в доме. Но не расстраивайтесь, если не успели: садик поможет. Поможет, но не сделает за вас! Дальше начнется год или два активной работы над собой, над повышением своей общей и родительской культуры. И вы почувствуете, что сопротивление «материала» - оптимальное условие для работы над собой. А дети – хорошие в этом деле учители. Потому что родителю, чтобы не провалить дело жизни и быть молодцом, нужно обладать схожими с руководителем навыками и не ждать халявы. Её точно не будет. Будет пот семью реками и усталость к концу рабочей недели, как будто вагон разгрузила. Будут, очень возможно, слезы сомнений и радости открытий в себе и вокруг. Но к финишной прямой, к группе 3-6 вы придете с огромным запасом терпения и веры в себя и ребенка! И поймете, наконец: если чадо само себе накрывает на стол и не треплет вам нервы по мелочам, и вообще всегда при деле, хотя спать идёт без слёз, вы уже великие люди! Вы научились управлять собой и ребёнком, с чем вас и поздравят в конце toddler-класса, с которым жалко будет расстаться. Так к нему привыкаешь – как к трудной и оттого еще горячее любимой работе.

Добавить комментарий